— Триста лет… подумать только, триста лет! Как такое могло случиться? Впрочем, чему я удивляюсь, переселенцы всегда прибывали со сдвигом во времени… — высокий сутулый человек, произнесший эти слова, был явно опечален, но судить о его чувствах можно было только по голосу. Лицо свое он никогда не показывал даже самым приближенным подданным, если они были живыми. А те соратники, которые живыми уже не были, никогда не распространялись о внешности повелителя и благодетеля. Его называли Повелителем, ибо его имени никто из живых не помнил, а неживые, опять же, не отличались болтливостью. Лишь немногим позволено было называть Повелителя иначе, и нынешний его собеседник принадлежал к кругу избранных.
— Да, учитель… — виновато кивнул молодой господин, наряд которого вопиюще дисгармонировал с обстановкой бункера, в котором и происходила беседа. — Триста лет. Очень многое изменилось и не соответствует вашим рассказам. В частности, одежда. Если бы я был видим, мой костюм собрал бы толпу зевак.
читать дальшеПовелитель мимоходом поправил складки узкой черной мантии, стянутой на талии широким изукрашенным поясом. Этот пояс был бы короток любому из живущих, но на Повелителе сидел настолько свободно, что казалось — под мантией вовсе нет тела, одежда висит на некой вешалке. Впечатление это усугублялось еще и тем, что черная вуаль из тонкой легкой ткани, закрывавшая лицо, ни разу за весь разговор не колыхнулась, хотя людям свойственно хотя бы дышать.
— Да, таких мантий давно не носят, — угадал его мысль ученик. — Сейчас в моде более просторные, без шнуровки на рукавах и с открытым воротником… Я там наворовал себе кое-какого барахла, чтобы надеть в следующий раз. И еще мне понадобится грим. Хороший грим, чтоб не вызывал сомнений. Я… гм… один раз позволил себе показаться на глаза одной местной жительнице, и мое лицо привело ее в панический ужас.
Ничего отталкивающего или пугающего в лице юноши на самом деле не было, но от обычных человеческих лиц оно отличалось столь заметно, что один лишь этот факт мог повергнуть в ужас неподготовленных зрителей. Гладкая, словно лакированная кожа серебристо-серого цвета туго обтягивала скулы и челюсти. Над узкой безгубой линией рта чуть шевелился влажный черный нос, похожий на собачий. От бровей тянулись вверх твердые костяные гребни, напоминающие расплющенные и прижатые к черепу рога, между которыми дерзко топорщился жесткий ежик густых черных волос. Только глаза были человеческими, если не принимать во внимание их странный цвет. Огромные, миндалевидные, с длинными темными ресницами.
— Разве ты к этому не привык? — В голосе Повелителя послышалось некое подобие смеха. — Пленницы из городов Конфедерации, с которыми тебе приходилось иметь дело, тоже пугались.
— И все как одна кричали: «Мутант!» — Юноша нахмурился, если это можно так назвать. Ввиду нестандартного строения лица мимика его тоже была своеобразной.
— Полагаю, местная жительница таких слов не знала, — предположил Повелитель.
— Наверное. Она завопила на всю округу: «Демон!» и попыталась удрать.
— За эти триста лет люди забыли, как выглядит демон? Что ж, у них будет возможность это вспомнить…
Повелитель прошелся по комнате, задумчиво бормоча себе под нос:
— Триста лет, кто бы мог подумать! Значит, они все умерли… Давно умерли. Люди столько не живут. Даже для гнома это слишком долгий срок. Святоша Феандилль уже тогда был не жилец, я его успел все-таки приложить. А тот самонадеянный сопляк, значит, пропал? Пришил товарища и был таков?
— Так запечатлено в легенде, — сочувственно подтвердил демон (он же мутант), с некоторым смущением теребя полу своей устаревшей мантии. — Ушел и пропал, никто не знает куда.
— Ненормальный он был, я всегда это говорил…
отрывок из книги
Оксана Панкеева
Шёпот тёмного прошлого